Ламбо уже давно был кандидатом в самоубийцы, но в тот момент превзошел сам себя, вызвавшись отправиться в опасное и далекое путешествие в одиночку. Но другие хранители были заняты, а его извечный напарник Гокудера сам еще с задания не вернулся. Но Десятый точно плохо подумал, раз отправил хранителя Грозы одного или до сих пор успешно верует в то, что с ним ничего не случится? А случалось с Бовино многое - от непогоды до самых неожиданных врагов. И куда ведь отправили - в холодную Германию. После солнечной и теплой Италии, эта страна показалась теленку царством льдов, когда он наконец-то туда прилетел. Кутаясь в теплую куртку, он тоскливо подумал, что тепла ему в ближайшее время не ждать. И ведь сам, как говорится, согласился, чего теперь ныть? Но когда это Бовино на такое соглашался добровольно? Ламбо сам до конца не понимал, что повернулось в нем, когда парнишка на это согласился. Интересно, порвет ли его Гокудера по возвращении? Или нет? Кажется, хранитель Урагана даже если когда и беспокоился, поступал в отношении младшего товарища все так же - колотил и орал. Правда, с годами он стал поспокойнее, но иногда теленку каким-то невообразимым способом удавалось взбесить Хаято. Он умеет, может, но другого навряд ли научит.

Ноги утопали в глубоком хрустящем снеге, и Бовино поминутно проклинал себя. Все же зиму в любом ее проявлении он ненавидел больше всего - холодно, очень холодно! В ослепительно ярком небе ходили тучки и они еще больше портили настроение и без того не особо воодушевленного теленка. Если еще и метель пойдет, будет совсем хорошо! Но прежде чем она начнется, хотелось бы добраться до места назначения. И кому вообще интересна эта деревенька? Если там опять будут духи, то Ламбо лучше дождется еще кого-нибудь, чем лезть туда в одиночку. Он хорошо помнил ту другую деревушку четыре, кажется, года назад. Призраки, странный человек и ведь еле вырвались оттуда живыми. Хаято тогда еще сильно пострадал. Задумавшись, Ламбо шагнул вперед и провалился по щиколотку в снег. Рванувшись, Бовино чуть не повалился вовсе и  посмотрел на глубокий оставшийся вслед, впредь решив, что так больше не попадется.

Прошел час, два. Ламбо на часы не смотрел, потому сколько прошло времени, он попросту не знал, ориентируясь на то как тяжело ему добираться. Остановившись, он достал карту и снова посмотрел на линию, вычерченную на куске бумаги. Вроде правильно идет, но все равно, кажись, заплутал. С компасом, конечно, было легче, но Бовино же сам себе на уме и думает, что пройдет и так. Не прошло, а замерзнуть не хотелось, тем более, что тучи заслонили небо и из них полетел снег, грозивший разразиться в нечто большее, чем простой снегопад. Так, собственно, и случилось. Не успел Ламбо и десяти шагов ступить, как поднялся ветер, почти сбивший его с ног, и снег пошел под углом с утроенной силой. В бесконечной пелене Бовино разглядел чей-то силуэт и крикнул, пытаясь перекричать вой ветра:
- Эй! Есть там кто-нибудь? - ему не ответили и силуэт пропал. - Померещилось? - передернул плечами коровенок. А перспективы замерзнуть тут насмерть увеличивались.

Хранитель Грозы может и не был хроническим неувязком, но ему все равно не особо везло. Как будто он был кем-то проклят. А, вероятно, все было от того, что кому-то просто следовало думать чуть чаще и чуть дольше - и половины проблем бы не было. Но все же Бовино так просто сдаваться не собирался, и пер наперекор разбушевавшейся природе, которая явно не собиралась пускать его дальше. Один из порывов ветра чуть вовсе не столкнул его с дороги к краю дороги. Ламбо замер на миллиметре от обрыва, поняв, что спасло его простое чудо. Пройдя дальше, он вновь заметил силуэт. На этот раз он был более отчетливым. Кажется, это была... девушка? Бовино с удивлением отметил это про себя, а потом увидел ее на миг воочию - с неестественной бледной кожей, даже отдававшей какой-то синевой и белыми длинными волосами. Она протянула руку и Ламбо услышал голос. Неестественный, но прогремевший эхом гор:
- Вам здесь не рады! - от этого голоса бросило в холод в буквальном смысле и пурга изогнулась и сбросила Ламбо с себя. Что-то явно хрустнуло внутри и его сильно шмякнуло об мерзлую землю.

От удара потемнело в глазах, а когда его отпустило, он заметил, что никого рядом нет. Из людей. Вокруг него, воя, кружило пять матерых белых волков. Звери скалили белые зубы, предвкушая славное пиршество. Парень вытащил шлем и в тот же миг один из волков прыгнул на него. Атрибут откатился куда-то в сторону и другой волк подхватил его, тут же убежав. А вот это уже конкретное невезение. Едва успев выставить руку, чтобы зубы волка не сомкнулись на его шее, Бовино прошипел от боли, когда волк укусил его руку, раздирая одежду и явно стараясь вырвать кусок мяса. Ламбо пихнул ногой волка, тот, однако, челюсти не разомкнул, а лишь сильнее сжал, раздирая кожу в клочья. Три оставшихся пока кружили рядом, но один из явно собирался напасть тоже, а значит следовало думать как быть в подобной ситуации. Хранитель Грозы еще раз хорошенько лягнул волка и тот наконец отстал от его бедной руки. В ближайшие недели он ей точно не сможет пошевелить. Отступая назад, парень уперся об ствол дерева, едва успев нырнуть вниз, уходя от прыжка другого, но не видя, что второй уже успел вцепиться в его ногу.

Ну и зубы у этих тварей! Ни дать, ни взять, мясорубка! Бовино покачнулся, лягнув второго и упал. И что теперь делать? Отставать они явно не собираются. Волки подбирались все ближе, потом отбежали назад и посмотрев на луну, ушли. Он спасся от них, но с такими ранами он далеко явно не уползет. Потом его силы кончаться и его заметет. Но попробовать все же стоит. Сил и правда хватило совсем ненадолго. Ламбо оставлял за собой весьма такой приметный кровавый след, и, если волки надумают вернутся, то им не составит труда найти его.

Было холодно, больно и страшно. Впервые в жизни смерть так близко подобралась к нему. Бовино вдруг понял, что не хочет ничего делать. Да уж, хорош хранитель, так просто сдался. Ламбо усмехнулся сам себе, ему тоже захотелось повыть, может, хоть полегчает. Он уже собирался это делать, как вдруг, громом, в сознании проорал Гокудера:
- Ты, что, тупая корова помереть тут собрался?! А, ну, собрался и вставай, борись! - слова его немного отрезвили Бовино и он снова пополз, но опять же слишком мало. Холод брал его в свои руки и сознание в конце-концов погасло.

Кто может точно сказать, что значит легенда? Легенда отчасти вымысел, но все же она основана на правде. Остается лишь разобраться какая часть легенды - правда. От этого иногда зависит многое, а иногда ничего.

***
Метель продолжала усердно заметать следы крови на снегу и следы волчьих лап. Чуть дальше по тропе лежал небольшой холмик, явно образовавшийся тут недавно. Около странной горы тоже виднелась кровь и охотник нахмурился. Волки очень часто насмерть задирали несчастных путников, свирепствуя а этом крае. Но был ли холм - заметенным телом или человек ещё жив? Кен сел и разметал снег. В том, что это был человек, он не ошибся. Но жив ли он? Лицо бледное как мел, на ресницах иней. Какое количество времени он лежит тут? Охотник перевернул незнакомца, заметив руку, которая выглядела, честно говоря, очень паршиво. Приложив голову к груди, Кен с удивлением отметил, что сердце еще бьется. Возможно, что спасти он его ещё сможет. Взвалив парнишку себе на плечи, охотник побрел обратно.

Но прежде, чем мужчина достиг деревни, он услышал где-то совсем прогремевший взрыв и обернулся, испуганно таращась в белую стену, создаваемую летящим снегом.
- Ты тоже слышал это? - к нему подошел второй охотник, внимательно разглядывая тело на плечах у Кена. Выглядел паренек и правда неважно - скорее уж труп, нежели живой. - Может, ты сходишь посмотришь? А я донесу этого несчастного до деревни. Выглядит он крайне паршиво и чем быстрее мы ему окажем помощь, тем лучше.
Мужчина передал незнакомца своего другу, кивнул и исчез в пурге.

Идти было чертовски тяжело, особенно против сильнейшего ветра, которой явно стремил сбить с ног и вмять в сугроб. Но прежде чем, Кен достиг того места, где произошел взрыв, на пути у него возник силуэт девушки, озлобленно улыбающейся.
- Иди к черту, - пробормотал мужчина, прочертив рукой странный знак. Видение зашипело, но все же исчезло. Он знал, что это ничто против нее, но может и помочь на какое-то время.
Когда Кен увидел остатки волков, то нервно сглотнул. Однако же, тот кто это сделал - не лыком шит. Но, быть может, он друг. И хоть бы это было так. Заиметь такого врага, мужчине не улыбалось. Пойдя по свежим следам, он вскоре настиг незнакомца и остановившись неподалеку, окликнул того:
- Эй! Кто ты? Ты разве не знаешь, что эти места опасны для людей? Тут бродят обозленные волки и уже много кого задрали. Правда, последнему парнишке, похоже, повезло, - Кен не знал как тот отреагирует, а потому держал руку на кинжале. Правда, если этот тот, кто устроил взрыв, это не поможет ровным счетом нисколько.

***
Пока Ламбо латали, Бовино видел странный сон. Он открыл глаза и в первую секунду не увидел ничего. Так темно было вокруг. Пространство не имело ровным счетом ничего, кроме непроглядный и пугающей темноты. Хранитель Грозы шагнул раз, второй и впереди забрезжил рассвет и теленок поспешил уже на него. Он все равно боялся упасть или вовсе не придти туда, но стоять, будучи обволакиваемым темнотой, ему тоже не хотелось. Свечение приняло силуэт Гокудеры и Бовино застыл как вкопанный, удивленно глядя на другу.

- Что, тупая корова, ты видать совсем охренел, раз пошел в одиночку? - знакомые губы кривились в кровожадной усмешкой, как обычно не предвещавшей ничего хорошего. Бовино стоял и чувствовал, что слова застревали в горле и просто не хотели лезть наружу. Это было странно встретить Хаято здесь в этом странном месте. Но было ощущение, что это вовсе не хранитель Урагана и он ничем не мог перебить это ощущение. Коровенок отступил на шаг, не спуская глаз с Гокудеры. Усмешка того становилось все шире и шире. - А ты вовсе не так глуп, как, кажешься. Может присоединишься ко мне? Обретешь власть, силу. Зачем тебе этот мир людишек? - силуэт стал той девушкой, что он встретил по пути в деревню. Все той же холодной и бесцветной... куклой? Ее глаза не отражали ровным счетом ничего, имели хоть и голубой оттенок, но были застывшим льдом, от которого тело помимо воли цепенело и застывало. - Эти волки мои друзья. Ты уж прости за то, что они с тобой так. Они просто весьма голодные. Недавно они загрызли целого человека. Но этого им мало. Нужно больше кровавых жертв.

- Уйди, уйди, чудовище! - выкрикнул Бовино, отмахиваясь от наваждения. Дух или, кем была та девушка, уходить совсем не хотел, а продолжала смотреть, ухмыляясь.
- О, я вовсе не чудовище. Люди в сто крат хуже меня. Они убивают ради удовольствия. А мы - ради выживания. Это вполне нормально, разве ты так не считаешь? - девушка подошла ближе.

Чем ближе она подходила, тем больше замерзла Ламбо, он словно превращался в ледышку, ни на что не способную. От этого цепенело не только тело, но и разум. Похоже, что девушка как-то воздействовала на него. Был ли это гипноз или какая-то невероятная форма внушения, хранитель Грозы не знал, только понял, что ему только чистой концентрацией воли удалось выйти из этого состояния.

- У тебя еще есть время подумать, юноша. Только смотри не умри за это время. Я так просто вас из этого места не выпущу! - хохот ее разнесся над лоснящейся темнотой и стих.
Коровенок так и остался сидеть, раздумывая над ее последними словами. Понимая, что данная ситуация ничуть не лучше той, что сложилась когда-то два года назад.

***

Мужчина тихо ругался, пока перевязывал парнишку. Помимо укушенных руки и ноги, оказалось сломанным еще и ребро. И как только он умудрился? Конечно, к этому нужно прибавить обморожение. Парнишка был крепким, достаточно для того, чтобы не умереть после всех эти ран.
- Ему повезло, что волки не разорвали его в клочки. И почему, кстати, не разорвали? Обычно, никто не выходил живыми после встречи с ними, кроме редких исключений.
Помимо всего этого, его беспокоил Кен, который ушел на звук того взрыва. Оставалось надеяться, что с ним будет все в порядке.

Мужчина остановился, едва заслышав ответ, сжав сильнее рукоять кинжала, хоть и понимал, что скорее всего это будет бесполезным и безрассудным шагом. Впрочем, незнакомец, и не собирался его убивать, по крайней мере, пока что. Кен поморщился и руку с кинжала убрал, про себя решив, что незнакомец на убийцу вроде как не смахивает. Конечно, при желании, тот, похоже, мог его быстро устранить, но не похоже, что это было целью забредшего в эти края странника.

- Да, это так. Но парнишка плох, и, думается мне, нескоро он поправится. Волки его хорошо потрепали. Слишком странно, что он выжил, - задумчиво пробормотал мужчина. - Идем за мной. Здесь оставаться нельзя, - Кен пошел обратно, не сомневаясь, что за ним последуют.
Но едва успели они пройти несколько метров, как снова явилась призрачная дева. Метель тут же усилилась и снег повалил еще сильнее. Повелительница злилась, или же нет? Сложно было сказать, зачем она явилась именно тут.
- Этот мальчик будет моим. И никто его у меня не заберет! - напевом произнесла дева и сразу же исчезла.
Кен неслышно выругался. Не нравилось ему это. Обычно, когда эта девушка чего-то хотела, то получала.
- Не знаю зачем вы здесь, но вы пришли в недоброе время, - бросил он через плечо, утопая в глубоком хрустящем снеге.
Когда они добрались до деревни - солнце успело полностью закатиться за горизонт.

Мужчины стояли и смотрели ничего толком не говоря. Лишь изредка перешептывались  и, когда Гокудера  ушел, эти двое еще долго смотрели вслед, качая головой и один из них пробормотал:
—  Он просто сумасшедший. Ты так не считаешь , Кен?
Другой охотник  не ответил своему товарищу на вопрос, он смотрел на парня, лежащего на кровати.
—  Я знаю только, что дева своих жертв так просто не отпускает. Поэтому я думаю что им будет очень сложно что-либо сделать, но как говорится, попытка не пытка. Может именно им удастся наконец-то противостоять этому призраку.

***

Ламбо  разумеется ничего не слышал и не чувствовал. Он находился весьма в странном состоянии, между этой реальностью и иной, куда его затягивало все сильнее и сильнее. Бовино не особо мог сопротивляться, сил ему отчаянно не хватало, но что-то внутри говорило, что надо бороться, иначе конец. Его тело умрет, но душа окажется навсегда заточена здесь. От того, коровенка колотило и мерз не только потому, что холод в буквальном смысле полз за ним по пятам, стараясь заточить, чтобы точно сбежал. А от осознания того, что теленок может и не победить.

Паренек вновь увидел ее. Она сидела на ледяном троне, в которой были вморожены чьи-то тела. Похоже, что то были жертвы предыдущие, не сумевшие противостоять ей.
- Ты останешься здесь, навсегда, - певуче прошептала она. И голос ее впивался в мозг и проникал глубже. От него было холодно и он сковывал льдом, который было не так-то просто разбить. - Твое тело сгниет, а сам ты в конце-концов станешь бесплотным духом. Я выпью, твою бьющую энергией душу, словно сладкий нектар и она станет пустой оболочкой.
- Н-нет, нет, я не хочу! - Ламбо закричал, стараясь отмахнуться. Не мог, не получалось. Слишком сильно было ее влияние и он понимал это. Но просто так сдаваться не намеревался.
- А ты не такой как остальные.  Те, просто признавали меня богиней и сами бросались в мои объятья. Тогда... - лицо ее исказилось в страшном оскале и на миг, вместо хрупкой девушки, хранитель Грозы увидел чудовище и вздрогнул. - Мы с тобой поиграем. С тобой и с тем парнем, который пришел за тобой. Выиграете - отпущу. Нет. Отдадите мне оба свои души! - смех ее разбился о пространство и осколками впился в уши.
Ламбо почувствовал, как страх подбирается все ближе, но все же кивнул. Зная, что она чувствует его состояние.
- Тогда, - мягко прошептала она и глаза ее заблестели и стали подобны двум ледяным омутам. - Тогда, - повторила она,  и Ламбо повинуясь какому-то импульсу, повернулся и застыл, пораженный. - Убей их, - голос ее прошелестел где-то рядом и она снова рассмеялся.
Голос словно сел, а губы дрожали. Дева решила надавить на самое больное место. На то, единственное, ради чего он жил. На его друзей, лежавших сейчас подобно безвольным куклам в гробах. Сердце тихо екнуло в груди и с  губ его сорвался судорожный вздох. Теленок понимал, что это иллюзия, но она была слишком реальной.
Он подошёл к гробу с Гокудерой, но едва Бовино приблизился, мертвец раскрыл глаза и блеснул кинжал, от которого коровенок едва увернулся, но все же остался с царапиной.
- Почему ты меня бросил? Почему? - взвыл мертвец. - Ты же обещал, никогда не бросать! - по щекам морока побежали слезы и Ламбо вздрогнул, отступая на шаг, но понимая, что бежать некуда. Всюду его окружали глаза. И все мертвецы выли, выли так, что кровью обливалось сердце. Гокудера вскинул руку с кинжалом и нанес удар.

Что за херня?! В словах этой Госпожи Метелицы Хаято слышал что-то среднее между стилями мышления Шиттопи-чан и Деймона Спейда, а, нужно сказать, оба люто выводили его из себя, когда начинали впадать в такой маразм. Хранительнице Болота Шимон он сам, лично, слегка подправил мозги, Деймона утихомирил Десятый, а теперь и эта снежная клуша напрашивалась на хорошую взбучку.
«Ты мне ещё и условия ставишь?! Моя душа – не твоя грёбаная забота!» - рассердился подрывник. Он не собирался играть с такими ставками, и, вообще, его душа уже давно принадлежит не ему, ведь он посвятил её Дечимо. И только Дечимо. А эта увлёкшаяся театром одной актрисы тварина может пойти лесом!

- Ламбо, - мягким и увещевающим тоном промолвил Ураган Вонголы, - Но ведь я же не бросил тебя. Я здесь, я пришёл забрать тебя домой. И я точно знаю, что ты ещё жив. Если ты слышишь меня, тупая корова… Я хочу, чтобы ты знал. Я никуда не уйду отсюда без тебя, - и, уже гораздо громче и яростнее, - Эй, бл*дина! Ты хочешь, чтобы я убил?! Хорошо, как пожелаешь, я убью! ТЕБЯ! – о, в какой ярости он был, Хаято давно так не выходил из себя, он ненавидел, просто ненавидел, когда кто-то, кроме Десятого, пробовал диктовать ему условия, - Да будет Шторм!  ТЫСЯЧЕКРАТНЫЕ БОМБЫ! – ему, на самом деле, было глубоко положить на то, чего там хотела эта эгоистка, в детстве не наигравшаяся в театр марионеток. Впрочем, может быть, у неё и не было детства, не было люльки, в которой качала бы её, склоняясь над дитя, заботливая, нежная и любящая мать… Только чёрта с два это даёт Её Величеству право распоряжаться чужими судьбами, и чёрта с два Гокудера проявит к ней сострадание!

Вокруг Бовино, или же его двойника, звякнули, проявляясь словно бы из ниоткуда, щиты системы C.A.I., не только прикрывая его от возможных повреждений, но и не позволяя двигаться, заперев того, как в алую коробку с костяным орнаментом. Хаято учёл все предупреждения снежной стервы, и не собирался позволять этому телу, даже если оно – всего лишь морок, наведённый персонально для него, пострадать.
Зато целый ливень динамитных шашек обрушился на снежные просторы, заслоняя небеса, прошивая красно-фиолетовыми сполохами хадо Урагана и Облака буран, и мощным звуком взрыва перекрывая вой и стоны вьюги. Гокудера не поскупился и вынес всё в направлении восьми сторон света, на что хватало его взора. Кажется, где-то с грохотом обрушилась лавина из снега, льда, камней, земли, спровоцированная активацией бомб. Кажется, в нескольких местах образовались кратеры не хуже лунных, хотя и, пожалуй, немного поменьше.
- ЭЙ, ТУПАЯ КОРОВА! КАКОГО ХРЕНА ТЫ БУЛКИ-ТО РАССЛАБИЛ?! ДАВАЙ, БОРИСЬ С НЕЙ! ТЫ ЖЕ ХОТЕЛ ПРОСЛАВИТЬСЯ И СТАТЬ ЗВЕЗДОЙ! КОГДА ЭТО ТЫ ПОЗВОЛЯЛ ТАК ЛЕГКО ВЕРТЕТЬ СОБОЙ КАКОЙ-ТО ШВАЛИ, А?! – проорал во всю мощь своих лёгких Хаято, и, каким-то необъяснимым чудом, его крик перекрыл и свист бури, и шумы  от всех произведённых им самим погромов.

Целостность округи - 5

[NIC]Снежная дева[/NIC]
[STA]Прекрасна, как ночь[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/1Jaob.png[/AVA]

Дева бесилась и метала. Все шло не так как надо. Слишком прыткие попались люди. Слишком много они о себе возомнили. Тягаться с ней, с повелительницей снежных бурь и штормов!
- Жалкий человек! - прошипела она, посылая в лицо Гокудере россыпью маленьких острых кристалликов льда. - Ты думаешь, ты сильнее всех?! - теперь она уже не пела, а визжала, подобно рассерженной фурии. Голос ее срывался и она продолжала шипеть и рычать. - Как ты смеешь, противостоять мне!? Самой природе! - ветер усилился и снег повалил еще сильнее. Чем больше она злилась, тем больше усиливалась непогода вокруг нее, подвластная ей. - Вы пожалеете, что не приняли мою игру! И заплатите своими жизнями! - голос ее прогремел и раскатился по долине раскатом. Ветер усиленно пытался сшибить маленького человечка на вершине с ног и покатить вперед по склону, чтобы он познал гнев ее госпожи.

- Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! - кричала она, окончательно выходя из себя и теряя разум. Разгневанной метелью принеслась она на вершину, где стоял подрывник, представ перед ним и ринувшись к нему же, протягивая тонкие, будто бы прозрачные руки к его горлу. - Удушу! Разорву! Как ты смеешь?!

[NIC]Снежная дева[/NIC]
[STA]Прекрасна, как ночь[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/1Jaob.png[/AVA]
Надломленной веткой лежала она в сугробе, посреди своего же ледяного царства. Снег укрывал ее, постепенно создавая тонкий ледяной ковер. Мысли не укладывались в голове - как такое вообще возможно? Чтобы так ее смогли легко надломить, чтобы кто-то вообще смог воспротивиться ей - великой повелительнице?! Остро захотелось завыть, но она все же нашла в себе силы подняться, гордо и независимо, но все же чувствуя, что вот-вот судьба ее решится.

Когда-то давно она была жителем этой деревни - юной и прекрасной. Но в итоге ее оставили замерзать в холодных льдах одинокой горы. С тех пор бродит она холодным мстительным духом, ища себе жертв, чтобы показать всем, что она сильна и ненавидит их всех. Было ли это правильным решением - отречься от сущности человека и стать этим? Её никто не любил, несмотря на прекрасное тело. Почему? Почему так? От того, она и стала изничтожать всех, стремиться поглотить души несчастных, сама не зная зачем.

Среди метели заметила она фигуру человека и зашипела обозленной раненной кошкой. Сюда шел тот парнишка, что разрушил иллюзию, шел слегка неуклюже, волоча одну из ног. Похоже, что шаги давались ему тяжело. Но она увидела его лицо и оторопела - столько решимости было в нем. Он пробежал мимо нее, бросился к другу, лежащему к снегу, а потом перевел взгляд на нее и она снова отпрянула, услышав его слова:
- Я закончу то, что начал Гокудера, - яркая вспышка озарила мальчишку и небо прорезал всполох бесчисленных зарядов.

Она не почувствовала особой боли. Кажется, и это она уже разучилась сделать. С тех пор, как отринула все человеческое, но все завыла от непонятного чувства, томившего душу, прежде чем окончательно исчезла, рассыпалась тонкими осколками в ледяной бури, навсегда сгинув.

Отредактировано NPC (2015-09-20 13:47:38)

У Гокудеры болело абсолютно всё, как будто заходил на посадку с огромной высоты и пересчитал все острые выступы до одного на всех горных кручах. Однако, прислушавшись к своим ощущениям, Хаято внезапно сообразил, что серьёзных повреждений не получил. А, поняв это, не стал изображать картинно помирающую на снегу белую лебедь, а поднялся, отряхиваясь от облепившего его толстым слоем снега, и пытаясь разгладить живописную рванину, в которую обратилась после взрыва одежда. И это нужно учесть, что собственное же пламя страховало его от ущерба, а иначе – если бы это был настоящий динамит, - всё кончилось бы куда хуже. Выглядел он, конечно, жутко, краше в гроб кладут, как говорят в таких случаях. Да и, скорее всего, он свалится без движения и потеряет сознание в ближайшем будущем, но – точно не прямо здесь и сейчас. Это уже дело принципа, если раньше он не хотел замёрзнуть насмерть рядом с той сукой, то теперь предстояло ещё многое сделать, да и рассказать тем людям – тоже. Не до обмороков.
- Красивое шоу, тупая корова… - одобрительно прохрипел надёжно и явно надолго севшим голосом подрывник, радостно и довольно ухмыляясь. Однако, тут же улыбка превратилась в сердитый оскал, и Хаято схватил друга за плечи и встряхнул, и вес амуниции Грозы Вонголы его при этом явно не останавливал, - ТЫ ЧЕМ ДУМАЛ, КОГДА ПОПЁРСЯ СЮДА В ОДИНОЧКУ?! ПОЧЕМУ МЕНЯ НЕ ПОДОЖДАЛ?! Я ПОРУГАЛСЯ С ДЕСЯТЫМ ИЗ-ЗА ТЕБЯ! - это вообще было потрясающе, ибо Гокудера был склонен обвинять кого и что угодно, наводнение, лихорадку, сошествие семи казней египетских и, конечно, в первую очередь себя самого, но только не Дечимо, перед которым преклонялся. Следовало представить себе, в каких ужасе и ярости он был в момент, когда узнал, что корову куда-то услали без сопровождения.
Хаято вдруг осёкся, замолчал и даже отступил чуть назад. Может быть, он чрезмерно опекает Ламбо, не даёт ему свободы воли и действия, до сих пор считает пацаном, за которым глаз да глаз, а то не просто пальцы в розетку сунет, а весь туда залезет, и не спрашивайте – как, помнится, в первые годы своей жизни Бовино и не такое мог, ведь в идиотских выходках никто и никогда не мог его превзойти… Гокудера желал телёнку добра, и уж точно не хотел ограничивать того в развитии, играя роль разом всех тех пресловутых семи нянек, у которых дитя без глаза. Однако, он сегодня чуть не потерял друга по той причине, что о том как раз-таки недостаточно позаботились. Если бы он решил, что Ламбо справится сам, и не поехал бы за Хранителем Грозы, тот бы, вероятнее всего, был уже мёртв.
- Я с ума чуть не сошёл, когда подумал, что ты погиб, - ворчливо сообщил Хаято, однако, порядком сбавив громкость своего тона, - Поможешь мне дойти обратно до деревни? Я, кажется… - и на этих словах он беспомощно поморщился, ибо правый бок обожгло болью. Гокудера, конечно, не мог знать, что у него треснули несколько рёбер, а спина представляла один сплошной синяк, но ощущения ему подсказывали, что всё обстоит лихо. И приличных врачей в этой глуши наверняка не сыскать - дилемма, обратиться к хоть каким-то, пусть даже совсем плохоньким, местным знахарям, или уж до Палермо потерпеть. Впрочем, не хотелось представать перед Десятым и остальными Хранителями таким потрёпанным, хотя, казалось бы, уж они-то чего не видели.

Состояние здоровья - 19

Думал он, кретинище, чтоб ему треснуть вдоль и поперёк и никогда больше не срастись! Интересно, чем, если мозгового вещества в этой лохматой телячьей башке отродясь не водилось?! Не сдержав порыва искренних и бурных эмоций, Гокудера, как бы хреново он себя ни чувствовал, всё же нашёл в себе силы поднять ногу и отвесить смачного, прицельного, мощного пинка толстой подошвой сапога по ягодицам Ламбо, заставив того пролететь вперёд на несколько шагов - и куда только девались недавние глаза на мокром месте, страх, волнение, беспокойство и желание порвать тех, кто уделал коровёнка, на британский флаг? Хотя, конечно, Бовино ни в чём не виноват, он всего лишь выполнял приказ, но как же у Хаято накипело-то в связи со всем этим!

Впрочем, после этого единственного выпада подрывник здорово присмирел и покорно доверил посторонним людям своё единственное и неповторимое тело, измочаленное и уставшее. Он апатично поворачивался, когда так было нужно, поднимал руки, наклонялся, пока весь не покрылся этими грешными бинтами, будто пойманная муха – ловчей сетью паука. И ощущал себя примерно так же – связанным, скованным, ограниченным в движениях и перемещениях. И, возможно, то был эффект произведённых лечебных процедур, но Гокудера почувствовал себя хуже. Только здесь и сейчас – разбитым и больным, всю дорогу до деревни ему было не так уж и плохо. Он вообще хоть сейчас готов был рвануть обратно до Палермо. Пешком. С энтузиазмом. А теперь, вот, развезло и разморило, то ли уход за его ослабленным организмом, то ли тепло печи, довольно потрескивающей горящими поленьями, тому способствовали, но Хаято потянуло в дрёму, удивительно, как он глаза-то ещё открытыми держал. Ну, почти - ибо они уже слипались. Он уже не размышлял, насколько можно доверять местным жителям - его на это больше не хватало.

- Не знаю, как кто, а я, если позволите… - было отчётливо слышно, что сия фраза заменовала собой лишь дань уважения традициям и приличию, на самом деле Ураган Вонголы совершенно не нуждался ни в чьих позволениях, - …намерен проспать до следующего вечера. Это как минимум, - осведомил он всех присутствующих, и, завалившись на кровать и отвернувшись к стенке, почти тут же засопел, проваливаясь в глубокий сон без сновидений. Ни благих грёз, ни жутких кошмаров – совершенно ничего, полная пустота, и его это устраивало. Во всяком случае, на бледных губах спящего Хаято появилось подобие слабой улыбки.

Пробуждение вышло тяжёлым, словно во время сна состояние здоровья Хаято стало не лучше, а хуже. Кажется, он вообще заболел – у него поднялась температура, его лихорадило, и вставать вообще не хотелось, тело казалось неспособной повернуться деревянной колодой, однако, пересилив себя, Гокудера сначала сел на кровати, держась за голову, а затем нашарил ногами обувь и кое-как поднялся. Его шатало, голова кружилась, а ещё в его сознании довлело то ощущение, когда бредёшь между сном и явью и не можешь понять, что вокруг себя – это знакомо студентам, которым кажется, что они собираются, завтракают и уходят из дома, в то время, как на самом деле продолжают находиться в постели, подложив под голову подушку. Хаято не знал, что действительно вышел из дома, причём в том, в чём спал, то есть всю верхнюю часть его тела прикрывали только многочисленные обмотанные вокруг него накануне бинты, а, если бы кто-нибудь взглянул ему в глаза, то не обнаружил бы там настоящей жизни – лишь её плохую имитацию… Оглядев комнату, Ламбо он в ней не увидел. Это его не взволновало и не встревожило - подрывник остался на диво бесстрастен и безразличен. Ему даже почудилось, что как раз этого он в глубине души и ждал, и что всё идёт своим чередом.

«И куда опять унесло эту тупую корову?» - подумал Гокудера, но без обычного своего раздражения, как-то спокойно, отстранённо, равнодушно, словно это его не касалось. Вообще, возьмись он описать свои физические ощущения, то понял бы, что не чувствует своего сердца. Совсем. Будто оно остановилось, или попросту вообще исчезло из грудной клетки. Да и губы у него неестественно побелели.
Он понимал, что тоже должен идти. Несмотря на то, что с каждым шагом становилось хуже и хуже, он полностью утрачивал волю к сопротивлению и возможность освободиться.
Снег хрустел под его ногами, но Хранитель Урагана не слышал этого звука. Он вообще ничего не слышал, будто ему отказали уши… Просто двигался вперёд, сомнамбулически, ничего не понимая. Шёл, пока ему не показалось, что впереди замаячила знакомая спина. Хотя, как тут разберёшь, если перед глазами вдруг потемнело, и зрение отказало вслед за слухом. Как будто весь организм переставал ему принадлежать, и отходил во владение какой-то совсем иной силе.
- Ламбо… - застывающими губами успел прошептать Хаято, смыкая веки, прежде, чем речь тоже отказалась ему повиноваться.

Едва вымолвив имя друга, он рухнул ничком в белоснежное покрывало, устилающее всю землю, сколько хватало его взора, пока он ещё мог что-то видеть, и его начало заметать с той скоростью, с какой паук ткёт свои тенета. Несмотря на то, что ветра и снега по-прежнему не было. Да ещё и в ушах послышался чей-то издевательский голос, свистящий, неузнаваемый, поскольку говорил не человек, а словно бы сам ветер:
- Мальчишка! Глупец! Неужели ты думал, что сможешь убить то, что существовало испокон веков и до тебя? Эгоизм, жажду отмщения, самовлюблённость и гордыню? Ненависть человеческой души ко всем, ей подобным? Закон уничтожения сильными более слабых? Ты идиот. И за это ты умрёшь.
Гокудера хотел было попытаться возразить, но его не хватило даже на это. Он уже забывал даже то, кто он, откуда пришёл и зачем. Всё пропадало, помимо возникшей вдруг срочной необходимости, даже неотвратимости его судьбы слиться навсегда с этими холодом и льдами. Ему даже стало казаться, будто это очень хорошо, так и нужно, всё правильно. Это – его предназначение, а не все те миражи, которыми он по собственному недоразумению бредил раньше. У него нет друзей. Нет никого. Дружбы вообще не бывает, все лишь пользуются другими, разве не об этом хотел сказать ему голос?
Пряжка Урагана осталась в том доме, но Хаято сейчас и этого не замечал, да и не смог бы ею воспользоваться. Не только потому, что не успел восстановиться для того, чтобы полноценно вести бой, а и потому, что в нём сейчас не было ни капли решимости, и он не смог бы разжечь свой талисман.

Он уже устал постоянно защищать этого никчемного телёнка. Почему Гокудера вообще обязан это делать, что ему проку от этой безмозглой коровы?! Тратит время, силы, и никакой отдачи! Рогатый кусок мяса только жрёт, гадит и орёт, больше никакого проку от этой скотины нет! Он не меняется! Не взрослеет! Не развивается! Сколько можно?! Хватит, довольно тот на шее посидел, пора и честь знать! Хаято отказывается от него, открещивается от знакомства с ним, пошёл Ламбо к чёрту!
- Ненавидь его. Ненавидь больше. Ты же человек, а все люди ненавидят друг друга… Это хорошо, так и должно быть, не позволяй себя использовать, думай о себе, а не об этом ничтожном... - нашёптывал голос.
«Бесит, дебил, так и прикончил бы его!» - думало то немногое, что ещё оставалось от понемногу исчезающего Хаято, - «Он не нужен мне! Не нужен нам всем! Я хочу, чтобы он умер! Я хочу, чтобы его не стало! Насовсем!»
- Вот так. И твоё желание будет исполнено.
От этого обещания он испытал удовлетворение. Что-то снова попыталось возмущённо пошевелиться в его груди, но тут же снова замерло. Воля Хранителя Урагана Вонголы, его гордость, были сломлены. Хаято умирал под гипнозом шелеста, складывавшегося в слова, но даже не понимал, что его и самого вот-вот не станет.

Хаято перестал злиться на Ламбо, на стихию и на самого себя. Равнодушие покрывало душу Хранителя Урагана ровным ледяным слоем, как снежная пороша - распростёршееся на мёрзлой земле тело. Он тонул в этой мягкой белизне, превращавшей его в часть пейзажа. Скоро совсем занесёт, и никто не отыщет места погребения, пока однажды какие-нибудь досужие туристы путешественники вдруг не откопают случайно труп молодого светловолосого парня, и начнут гадать, что и почему занесло его сюда, что вынудило свести счёты с жизнью... Хаято оставлял этот мир без тревоги и сожаления, ему стало попросту всё равно.
Однако... Что-то сдвинулось и шевельнулось, когда сквозь вьюгу прорезался звонкий юношеский крик:
- Гокудера!
Да... Гокудера? Кажется, его так звали? Кто звал, когда? Зачем они его зовут, здесь так спокойно, так хорошо, он смирился со сковавшим его тело холодом, со снегом, в который почти зарылся лицом, со своими смёрзшимися ресницами, из-за которых даже открыть глаза оказалось тяжело и больно. Хаято пошевелился, и его правая ладонь сжалась в кулак, заодно случайно захватив целую горсть снега. Губы тоже слиплись, побелели, покрылись крохотными льдистыми кристалликами инея, он их не чувствовал. И язык еле ворочался, но, всё же, Хранитель Урагана смог прошептать:
- Кто здесь? - однако, едва слышный слабый шелест его речи перекрывали завывания ветра.
- Гокудера! - снова позвал голос, почти просительно. Хаято ощущал в этом звуке, произносившем его фамилию, надежду и страх.
И Хаято вспомнил. Вспомнил - и тихо ахнул, ощущая укол возрождающегося вопреки всему тепла в груди.

"- Глопудера, ты гонишь! Это не я сделал! Великий Ламбо-сан не занимается такой ерундой!
- Смотришь мне в глаза и врёшь?! Жопу надеру, тупая корова!!!
Взрыв, почти поросячий детский визг, обеспокоенный голос кареглазого подростка с каштановыми волосами, смех запустившего пальцы в волосы на затылке брюнета, ахнувшая девушка, и ещё одна, тоже брюнетка, врезавшая ему учебником по голове, подбоченившаяся и заоравшая:
- ГОКУДЕРА ХАЯТО, ХУЛИГАН БЕССЕРДЕЧНЫЙ, А, НУ, БЫСТРО ПРЕКРАТИЛ ОБИЖАТЬ ЭТОГО БЕЗЗАЩИТНОГО МАЛЕНЬКОГО МАЛЬЧИКА! НУ, Я ТЕБЕ СЕЙЧАС ПОКАЖУ!
- НЕ ЛЕЗЬ КО МНЕ, МИУРА, ИДИОТКА, Я ЕГО ВОСПИТЫВАЮ!
- ХАРУ НЕ ИДИОТКА!
- Гокудера-кун, тебе не кажется, что, причиняя Ламбо вред, ты не добьёшься от него хороших результатов?
Однако, ответить Хаято не успел, ибо сумочка брюнетки после красивого замаха и по широкой траектории впечаталась ему в лицо. Мир перед зелёными очами подрывателя померк.
- Кажется, ты его вырубила, - склонился над распростёртым навзничь Хаято тот самый темноволосый мальчик с открытым, честным лицом.
- Не дождёшься, ты, кретин бейсбольный... - пробормотал Гокудера и потерял сознание."

- Тупая корова... Это ты, тупая корова? - содрогнувшись всем телом, Хаято попытался приподняться. Попытка провалилась, он снова упал, застонав от боли... Однако, на этом Ураган не сдался. Сперва медленно заняв положение "на коленях", он кое-как встал, пытаясь не потерять равновесие, сделал небольшой шаг, ещё один, и ещё, - Я здесь, тупая корова... - нет, нельзя, нельзя отключаться, нельзя падать, он должен добраться до Ламбо.
И это ему удалось. Вынырнув из снежной пелены прямо перед носом у Бовино, Гокудера обессиленно рухнул ему под ноги.
- Ламбо... - он попытался потянуться к Хранителю Грозы раскрытой ладонью, но та дрогнула и тоже опустилась на снег.

Гокудера пришёл в себя внезапно. Вот буквально только что валялся человек без движения, ни на что не реагировал, казался готовым кандидатом на свежую яму в земле и пение отходной молитвы над ней. Ан нет! Хаято не просто пришёл в сознание, он вскочил так, будто от скорости подъёма зависело, сцапает его Люцифер и все остальные обитатели преисподней, или нет. Не то, чтобы он ощущал себя таким уж свежим и полным энергии, но, видимо, мозг по-прежнему подсознательно идентифицировал наличие несущих угрозу объектов в непосредственной близости... Тело мгновенно утратило равновесие, и Хаято повело в сторону, но он упрямо мотнул головой и расставил ноги так, чтобы обеспечить себе устойчивость.
- А, НУ, ПОДЪЁМ, ТУПАЯ КОРОВА! - рявкнул он во всю мощь своей глотки. Сила его вопля, будь она чем-то материальным, могла бы вызвать землетрясение и проделать дополнительный кратер в луне, - Я ВИЖУ, ЧТО ТЫ ЕЩЕ ДЫШИШЬ, А, ЗНАЧИТ, ЖИВ И ВСТАТЬ СМОЖЕШЬ!
Они слишком долго провозились в этих заброшенных любыми высшими силами, если таковые вообще имелись, краях, а ведь дома, в Палермо, в штабе Вонголы, их ждали с отчётом... А ведь они с этим бесполезным куском говядины даже сигнала о том, что живы, не подавали! Вполне легко представлялось, как Тсунаёши там себе покоя не находит, понемногу изводясь!
- Предлагаю отступить, передать информацию боссу, а затем действовать, руководствуясь вынесенным им вердиктом, - холодно отчеканил своё решение Хаято, очевидно перешедший в режим "правой руки Дечимо". И, как носитель данного звания, он вполне имел полномочия отдавать приказы и координировать тактические ходы их маленького отряда из двух человек, - Совершенно очевидно, что зачистка представляющей угрозу территории лежит вне зоны нашей компетенции. Или же, выражаясь проще - мы капитально облажались, и я ни черта больше не понимаю в творящемся здесь сумасшествии, - высказав столь откровенное признание, Гокудера устало и задумчиво провёл рукой по лицу, - Продолжать в том же духе и рисковать нашими жизнями я больше не собираюсь, и твоей самодеятельности, тупая корова, больше не допущу. Десятый не обрадуется, если мы здесь сгинем, даже если нам хватит упрямства при этом захватить всю здешнюю нечисть с собой на тот свет. Так что мы летим обратно, и это не обсуждается. Затем, по прибытии в Италию, я отправлюсь докладывать Десятому о текущем положении вещей, касающихся данной миссии, а ты пойдёшь в лазарет, где тебя обследуют профессионально обученные врачи, а не сердобольные любители, не в обиду им будет сказано.
Как бы то ни было, а факт оставался фактом, местные жители недурно справлялись с оказанием первой помощи, однако, чего-то большего от них ожидать было бы глупо и нерационально. Конечно, они должны были что-то знать и уметь, ведь жизнь в этих местах явно не отличалась безопасностью, и, прежде, чем везти пострадавшего на охоте или оказавшегося жертвой погодных капризов товарища к доктору в крупный населённый пункт, расположенный, если верить картам, весьма так далеко, им приходилось обеспечить ему должные заботу и уход, иначе банально довезли бы лишь остывающий труп. Вполне вероятно, что, получив тяжёлые повреждения, им приходилось изыскивать экстренные способы выживания, чтобы суметь возвратиться к "своим", поскольку отправились из деревни в одиночку, и дотащить их обратно было попросту некому. Хаято предположил, что жители держали собак, это было бы логично, хотя, он пока не столкнулся лично ни с одной... Но он же не исследовал все дворы в округе, пусть и относительно немногочисленные.
- Тебе понятно всё, что я от тебя хочу, Ламбо? - суровым ледяным тоном спросил Хаято, глядя на Бовино прямо и сверля его пристальным, не допускающим возражений, отговорок и увиливаний взглядом, - Готов приступить к исполнению?
- Но вам перед уходом стоило бы хоть немного поесть, восстановить силы, - обратился к нему один из приютивших их с Хранителем Грозы мужчин.
- Трата времени, - скривился Хаято, - Но... Как ты на это смотришь, корова?
Ха! Да он не сомневался, что Бовино Ламбо никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах не откажется пожрать от пуза! Скорее, если бы подобное произошло, Гокудера бы предположил, что телёнка подменили. Инопланетяне. Или масоны. Или покемоны. Или адепты культа Ктулху. Хотя, такую никчемную и жалкую жертву ни одному богу не принесёшь, не оскорбив тем самым означенную могущественную сущность. Какой же приличный жрец так себя опозорит?!